Вчера в своей передаче «Предыстория» на радио «Комсомольская правда» рассказывал кратко о новых знаниях, которые открыли нам обнародованные архивы КГБ Латвии. Это даже не столько фамилии. Например, о том, предстоятель Латвийской православной церкви Александр Кудряшов («Читатель») был агентом КГБ, выяснил ещё в 1991 году, работая с архивами КГБ в Москве, священник Глеб Якунин. Почему-то позабылось это.
Интереснее про методы и объекты вербовки КГБ. Как уже писал, КГБ не имело право вербовать партийных деятелей, депутатов всех уровней (вплоть до местных советов), работников прокуратуры и т.п. Т.е. партхозноменклатуру. И потому основная концентрация осведомителей КГБ была сосредоточена среди интеллигенции и церковников. Но и среда интеллигенции была не однородной. Наибольшее число стукачей было среди гуманитарной интеллигенции. Вот факт, иллюстрирующий это. В Латвийском госуниверситете при позднем СССР на 5405 студентов приходилось 53 стукача. Т.е. соотношение 100:1. А в Рижском политехническом на 8261 студента – 19 стукачей. Соотношение 420:1. В 4 с лишним раза в относительных величинах было больше стукачей в преимущественно гуманитарном вузе.
Ещё одно интересное знание – вербовка КГБ почти никогда не основывалась на компромате (как это преимущественно было в МВД, где за обещание не открывать уголовку по какому-то делу становились осведомителями). И не за деньги шли в осведомители (лишь изредка, 2-3 раза в год КГБ могло подвинуть премию 30-40 рублей). А шли за обещание КГБ обеспечить стремительную карьеру. Как у того же церковника «Читателя», который за 8 лет дорос из бармена рижского бара до высшего иерарха РПЦ. Интеллигенции обеспечивали рост до профессоров и работу в престижных вузах, богеме – выезды за границу и «сцену», журналистам – хорошие издания и редакторские должности. А вербовка на компромате считалась ущербной потому, что работа тогда была из-под палки, с «двойным дном» – а потому неэффективной. В КГБ работал метод пряника, а в МВД – кнута.
По открытым архивам стран Прибалтики можно говорить о ещё одном выводе: даже у яро-антисоветских прибалтов факт работы осведомителем КГБ редко когда приводил к их какому-то наказанию. Даже на уровне увольнения с работы или общественного порицания. Например, выяснилось, что актёр Банионис с 1974 года был осведомителем КГБ, им же была нынешний президент Литвы Грибаускайте (позывной «Магнолия»). И ничего, все – уважаемые люди, все при деле.
С 1992 года и по наши дни в Латвии прошли суды в отношении 298 человек – чтобы признать их факт работы на КГБ по тем самым открытым архивам, и как-то хоть мягко наказать людей. Судам удалось доказать это только в отношении 9 человек. Это 3%. То недоставало каких-то документов, и тут этим латвийцам повезло – значительная часть местного архива КГБ и вправду была вывезена в 1990 году в Москву. То человек (адвокаты) заявлял, что КГБ специально внесло его в картотеку, чтобы «отомстить». Кто-то говорил, что просто писал служебные отчёты, как было положено по каким-то ведомственным инструкциям, а это не означает, что он осведомитель.
Это ещё и хороший урок для будущих «люстраторов» и «демократизаторов» в России. Если они захотят по закону, через суды как-то выяснить отношения с осведомителями КГБ. Скорее всего, как и в Прибалтике, удастся доказать всё это лишь в отношении мизерного числа людей.
Да и демократическая общественность против такой «охоты на ведьм» (можно догадываться, почему, ха-ха). Например, в 2003 году ныне покойный глава «Мемориала» Арсений Рогинский говорил в одном интервью, что «поразить в правах всех осведомителей – это сталинский подход. Это как, например, записать во враги народа всех поляков. И вообще преследовать можно только за деяния. Причинил ли он вред, будучи внештатным сотрудником КГБ, может выяснить только суд».
Так что и в России, если дойдёт до этого, всё будет гладко.