«Красно-коричневый» «ренессанс», который сегодня стал мейнстримом общественной и отчасти политической мысли, быв выкован даже не в 1990-е, а в 1920-30-е годы белой эмиграцией в Европе. В то время первыми попытались соединить корпоративистские (протофашистские) и большевистские идеи евразийцы. Но наиболее популярной в белой среде и организационно проработанной оказалась идея младороссов. Лидером этого движения стал Александр Львович Казем-Бек.
Казем-Бек был потомком аристократической семьи, прибывшей в Россию из Персии в начале XIX века и полностью обрусевшей. Он успел немного повоевать в белой армии, и в 1920 году, в возрасте 18 лет, бежал из России.
В 1923 году в Мюнхене им был основан союз «Молодая Россия». Эта организация отстаивала некий новый тип тоталитарной монархии, борьбу против масонства и международного капитала, а также жизнь «полную крови, огня и самопожертвования». Государственным идеалом он считал режим Муссолини, но в который надо было бы добавить «русскости».
Казем-Бек воспринял все внешние атрибуты фашизма – униформу, военную дисциплину, поклонение вождю: на сходках последователи приветствовали его поднятием правой руки и троекратно скандировали слово «Глава!». По убеждению Казем-Бека, старый режим прогнил до основания, его источили филистерство, буржуазная алчность, «наркотики и сифилис». Поэтому большевики обошлись с режимом Романовых по заслугам. Апокалипсис 1917 года и Гражданская война были катастрофой, но это было необходимо для очищения нации.
Однако у Казем-Бека поклонение Муссолини сочеталось с восхищением Сталиным. Казем-Бек отстаивал синтез старого и нового порядка – монархию, возглавляемую вел. князем Кириллом Владимировичем и в значительной мере опирающуюся на советские институты, т.е. большевистскую монархию. Подобная идея нашла в 30-е годы и других сторонников, таких как философ И.А. Ильин и И.Л. Солоневич. Симпатизировал младороссам и Пётр Струве.
Александр Казем-Бек и его единомышленники предполагали, что только русский самодержец, опирающийся на политическую волю рабочих, крестьянских и солдатских советов, разделяющий, пусть и частично, властные полномочия с народными представителями, может избавить страну от большевистского ига. И такая утопия привела к выдвижению ими лозунга «Царь и Советы». По мысли младороссов, народные массы, привлечённые через Советы к участию в государственном управлении, должны были на основе принципов самодержавия, народности и социализма обеспечить процветание нации.
Экономика должна была бы вестись планово, государство призвано контролировать производство, надлежало разработать и осуществить широкомасштабные социальные проекты.
Часть Романовых не только приняла идеи «младороссов», но и стала их главным спонсором. В официальном обращении «К русским людям» в октябре 1929-го и рескрипте от 16 октября 1930 года император в изгнании Кирилл Владимирович одобрил младоросское движение. В 1932-м младороссом (с партийным значком №1) стал его сын, пятнадцатилетний наследник Владимир Кириллович. Начальник его канцелярии Г.К.Граф возглавил административное управление Младоросской партии, хотя и не был при этом младороссом. Казначеем движения стал сын великого князя Андрея Владимировича и Матильды Кшесинской – светлейший князь Владимир Красинский.
В 1935 году в ряды младороссов вошли ещё нескольких членов династии: великая княгиня Мария Павловна, кузен князя Гавриил Константинович, племянник князя Дмитрий Александрович, а в 1938-м князь — Всеволод Иоаннович.
С середины 1930-х, как подозревали непримиримые белогвардейцы, Казем-Бек начал сотрудничать с НКВД. С этого же времени начинается всё большее сближение младороссов с СССР. В 1935 году в «Младоросской искре» было объявлено: «Союз младороссов после длительных и напряжённых усилий превращается во вторую советскую партию, занимающую положение оппозиции в отношении партии правящей».
Тогда же младороссы обрушивают критику на «еропейские ценности». «Россия – не соперница Европе, она её преемница. Мы вправе отметнуть из наследия Европы всё, что окажется отрицательным или непригодным для нашей почвы. Мы сами – вполне европейцы. Но мы не только европейцы: мы – Русские. И этого как раз не могут простить нам европейские шовинисты», – писал Казем-Бек.
Пересмотрели они и взгляд на европейскую партийную систему, их движение всё больше стало походить на советские структуры. В 1935 году парижские младороссы писали:
«Партия» с большой буквы противопоставляется в современном мире «партиям» с маленькой буквы либерально-демократического мира. «Партии» с маленькой буквы образуются там, где решает право большинства, где за неимением возможности собрать все голоса и всех объединить на одном мнении, люди образуют группы для защиты отдельных мнений и отдельных интересов. Партии этого типа – продукт национального дробления, результат разложения или исчезновения правящего слоя.
«Партия» с большой буквы – «антипартия». Это единая Партия, противопоставляемая многопартийности. Отметая начало количественное, Партия провозглашает начало качественное. Она не подсчитывает голосов: она создает отбор. Её основа: идея, национальный идеал, который она стремится воплотить в жизнь. Её цель: служение этому идеалу. Своей орденской организацией она заменяет исчезнувший или выродившийся правящий слой. Она говорит от имени всей Нации, которую возглавляет, защищает интересы всего национального целого, согласуя ради общего блага интересы личности и общественных организмов».
Младороссы были не одиноки в своем революционном порыве сближения со сталинской Россией. Евразиец Лев Карсавин в своей статье, посвящённой «Молодой России», писал: «Мы осознали свою преемственность с той минуты, как поняли и приняли революцию, мы почувствовали твёрдую и родную почву под ногами. Началась молодая Россия. Она, как верхний слой Евразии, использует национальный инстинкт – сейчас национал-большевизм, – не ставя ему преград, направляя по правильному руслу, облагораживая и одухотворяя».
О младороссах можно найти и в воспоминаниях певца Вертинского, который им симпатизировал:
«В среде русской молодежи, принадлежащей к аристократическим кругам, приблизительно в 30-м году возникло так называемое «Младоросское движение». Много личных и семейных драм пришлось пережить его участникам, всем этим кадетам, лицеистам, пажам, правоведам, юнкерам гвардейских школ, когда они не только осознали свою приверженность родной стране при всех обстоятельствах, но и громко, на всю русскую Францию, заговорили об этом, на удивление и негодование своим родителям. Князья Оболенские, граф Красинский (сын Кшесинской и Великого Князя Андрея Владимировича), Воронцовы-Вельяминовы – весь аристократический молодняк, все те сотни сильных и здоровых молодых людей, которые жили в Париже, группировались во главе с Великим Князем Дмитрием Павловичем вокруг младоросской газеты «Бодрость». По содержанию своему эта газета оправдывала свое название. Она звала молодых людей к труду, внушая им, что надо накапливать силы и знания… Она учила познанию своей страны и её великой истории».
После того, как Муссолини сблизился с Гитлером (в 1939 году) Казем-Бек официально объявляет о разрыве с итальянским фашизмом и переезжает во Францию. Отныне стержнем его идеологии становится русский православный сталинизм.
В 1940-м, после оккупации Франции он убегает в США. Казем-Бек сначала становится сотрудником журнала «Единая Церковь», официального органа Патриаршего Экзархата в Америке, а потом помощником патриаршего экзарха Северной и Южной Америке архиепископа (будущего митрополита) Бориса (Вика), прибывшего в США из Москвы.
В 1957 году Казем-Бек возвратился в СССР и до конца жизни работал сотрудником Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) Московской Патриархии, членом редколлегии «Журнала Московской Патриархии». В РПЦ он отвечал за контакты с католической церковью.
С его умением завязывать отношения он преуспел во многом: часто посещал Патриарха Алексия I, пробился и к митрополиту Николаю, помощником которого он cтал. Что касается Патриарха, то с ним Казем-Бек нашёл общий язык: они вспоминали форму гвардейских полков, значки; Патриарх любил расспрашивать про Париж, про места, виденные в детстве. Казем-Бек жил на Фрунзенской набережной, в доме Министерства обороны, куда простым людям вход был заказан.
Скончался Казем-Бек 21 февраля 1977 года и был похоронен в селе Лукино под Москвой (Переделкино) возле храма Преображения Господня. Литургию и отпевание совершил епископ Зарайский Иов (Тывонюк), который передал соболезнования от митрополита Ленинградского и Новгородского Никодима (Ротова) и митрополита Ювеналия (Пояркова).
На его поминальной трапезе заместитель ОВЦС, профессор, протоиерей Николай Гундяев – старший брат будущего Патриарха Кирилла (Гундяева) сказал, что «Казем-Бека нужно не только помнить, его надо изучать».
В 2002 году под эгидой РПЦ в честь 100-летия Казем-Бека прошли Чтения, на которых присутствовал Всеволод Чаплин, тогда заместитель ОВЦС. Известно, что наследие Казем-Бека высоко чтит духовник президента Путина, архимандрит Тихон (Шевкунов).