Формальной причиной запрета стало желание командования сократить число пьяных ДТП с участием военных. В принципе это укладывается в логику борьбы с пьянством и блядством на фронте, кроме того, речь все-таки идет об армии, то есть если по уставу «не положено», значит, «не положено». На это резонно отвечали, что поставить на учет автомобиль занимает от трех до шести месяцев, но это уже никого не волновало.
«Обделенные интеллектом, вы что творите? Как нам добираться на ЛБС [линию боевого соприкосновения]? Ждать попутный КамАЗ или же двигаться пешком, дойдя на ЛБС как раз к китайской пасхе, или, может быть, на гужевой повозке? Сейчас только РЭБ туда поставлю и вперед на фронт, хэхэээй!» — писал один из авторов.
Наличие проблемы подтверждали буквально все, включая самых лояльных к командованию.
«Фронт в ряде мест встал из-за облав на гуманитарный и личный транспорт военнослужащих после указаний командующих военными округами», — отмечали другие источники. Их слова подтверждали сообщения о том, что:
«Ряд подразделений поставили “гуманитарные” машины на прикол. А так как штатной техники или нет, или сожжена, или не на ходу, или на КамАЗе нельзя возить БК [боекомплект] на передок, то чувствительная часть боевой работы встала колом».
«Благодаря заботам мудрого командования, повсеместно имеем огромные проблемы с подвозом БК нашим штурмам. На тот же Соледар штатные Уралы не отправишь — сожгут моментально. Проскочить можно только на маленьких личных машинках, но они все обездвижены: белые номера», — уточняли источники.
В этом месте для контекста нужно вспомнить, что на войну в Украине Россия, по данным, тратит 300 миллионов долларов в день.
Но самое интересное началось дальше. Война ведь не остановилась, и воевать надо. И подвозить БК надо. И добираться до линии боевого соприкосновения тоже надо. А как? Ответ простой: «Теперь фронт напоминает на одном из направлений вотчину “почтальонов Печкиных”. Все на велосипедах. Кто-то БК доставляет, кто-то на позиции едет, кто-то — на совещание. Пешком в снаряге десятки километров не особо походишь, а служебный автотранспорт на черных номерах не всегда есть. Сгорел в боях, сломался, занят в других задачах».
Повторюсь: 300 миллионов долларов в день. Военные на фронте на велосипедах. Но если вам кажется, что это смешно, то дальше будет смешнее. Поскольку на велосипеде много не увезешь, было найдено еще одно решение:
«Сейчас бойцы вынуждены искать смелых таксистов, кто соглашается забрать раненного с точки эвакуации и отвезти в больницу. Выражается огромная благодарность водителям такси, кто в этом участвует. Надеюсь, что обращаться в такси не запретят».
И, честно сказать, я сначала думал, что это шутка, — уж слишком абсурдно звучала эта история. Но нет. Сначала сообщение про такси перепостили самые крупные каналы, а затем новые детали стали появляться и у других военных и околовоенных источников. Например, практику эту подтвердили другие военные: «В связи с прекрасным распоряжением по автотранспорту на белых номерах критически повысилось количество военнослужащих, которые приезжают получать оборудование по заявкам… на такси. Изумительный приказ. Изумительный».
«Вчера такое происходило в Горловке. Бойцы не смогли доставить аппаратуру и птиц после ремонта. Так как машины на черных номерах не было. Поездки на такси вытянули уже все. По 5-7 тысяч за одну поездку. За то свой транспорт стоит без дела», — сообщали очевидцы.
Другие приводят еще один пример: «Уже не можем подвоз БК своим штурмовикам осуществлять… На блокпосту развернули гражданскую машину с легко раненным, пришлось ему дальше в больницу на такси ехать».