Я тут задалась абсурдным вопросом – как выглядит мое личное “мы проиграли” (красноречиво озвученное на прошлой неделе Чичваркиным). Сразу дисклеймер – я и до войны не то чтобы была в особом выйгрыше, поскольку родилась недовольной, а еще напрочь лишенной стремления к счастью и воли к победе. Тем не менее события этих двух лет показали, что люди есть …люди. Причем выяснилось это за последние полгода. Почти все мои друзья и знакомые, в феврале 22 бегавшие и рвавшие на себе волосы, теперь озвучивают следующий нарратив: Украина тоже, Европа тоже, Израиль тоже, про Америку и говорить нечего/ искусство не носит идеологической направленности, у нас ответственность перед своим зрителем, я же не про СВО снимаю, а про ВОВ/ Москва – лучший город земли с лучшим сервисом и лучшими сырниками, а еще зимняя сказка/ Яшин или Беркович – это сегмент фейсбука, мы держим внутреннюю оборону, Егор Летов с нами, если Мамлеев смог, чем мы хуже(?)/принцип вагонетки, все не без греха, она же не виновата, что ее тетя спит с замминистра обороны/ там мы никому не нужны, здесь все восстановилось, жить как-то надо/ ну и наконец, мы не веселимся, мы свидетельствуем и занимаемся антропологией. Я, кстати, ничего из вышесказанного не оспариваю и даже не осуждаю. Однако, считаю, что мой личный проигрыш никак не связан ни с лицемерием Запада, ни с Путиным, а только со своими представлениями о прекрасном. Вроде профессиональный критик, якобы злой, а все равно думала, что смотрю если не гениальное, то “крепкое” кино. Хрена тебе, Зина, лысого)