Итак, в тихом городишке, где единственной военной силой были эти 330 стрелков, охранявших Семью, их командир становится Николаю близким человеком. И большинство охраны – «хорошие стрелки», как их зовет Николай… Они получают от Семьи бесконечные подарки. Да, в это время охрана помогла бы им бежать. И Татьяна Боткина, дочь врача Евгения Боткина, разделявшая с Семьей тобольскую ссылку, вспоминала: «В эти месяцы (то есть с августа до октябрьского переворота. – Авт .) семья могла бежать». Но куда?
До большевистского переворота для царя в политике места не было, ибо против революционной власти Временного правительства боролись лишь якобинцы – большевики, а Белое движение – за возврат прежней государственности – только зарождалось. Бежав, царь должен был бы покинуть страну. Но для этого надо было проехать половину России, а Николай не мог рисковать жизнями близких…
В середине ноября до Тобольска дошли страшные слухи о штурме Зимнего, о разграблении дворца предков царя и о захвате власти большевиками.
«17 ноября… Тошно читать описание в газетах того, что произошло две недели тому назад в Петрограде и Москве! Гораздо хуже и позорнее событий в Смутное время», – записал царь в дневнике.
Не зря Николай читал в Тобольске «Девяносто третий год» Виктора Гюго – книгу о якобинцах! Царь понимает: к власти в России пришли они! И как вспоминал потом Жильяр, «Николай все чаще жалел о своем отречении»…
Начиналась гражданская война. Возникло Белое движение против большевистской власти. Теперь Николай мог думать о побеге к белым. Стрелки и их начальник помогли бы… Но главное – Гермоген. В распоряжении могущественного архиепископа дальние монастыри, похожие на крепости, где можно остановиться на отдых, где у рек ждали бы спрятанные лодки – все это могло бы способствовать успеху побега…
Но Аликс медлит! Все дело в Гермогене: Аликс не может вручить судьбу Семьи заклятому врагу Распутина!
Каково же было счастье Аликс, когда в Тобольске появился некто Борис Соловьев, женатый на дочери… Распутина! Соловьев сообщил, что приехал организовать их побег. И Аликс, конечно же, увидела в этом великий знак.
Имя «старца», как всегда, перенесло ее в знакомый фантастический мир! Ее Григорий из-за гроба ведет к ним на помощь Могучее воинство! Всей душой она поверила Соловьеву. И вот уже бережливая Аликс щедро переправляет ему царские драгоценности и деньги для их освобождения. Все это время в Петербурге действует подруга царицы Вырубова. Она посылает в Тобольск деньги и Сергея Маркова – офицера Крымского конного полка, шефом которого была императрица. И романтичная Аликс верит: это тоже знак! Посланец «старца» и посланец доблестных русских офицеров объединились! И после очередного сообщения Соловьева она начинает бредить «тремястами офицерами, которые уже собрались», как пишет ей Соловьев, «рядом, в Тюмени». Аликс все щедрее посылает Соловьеву царские драгоценности. В ответ тот сообщает ей свои выдумки о «перевальных офицерских группах», которые уже созданы на всем пути от Тобольска до Тюмени, где начиналась железная дорога. «Они будут передавать друг другу царскую семью во время бегства». Он пишет, что контролирует телефоны самого большевистского Совета… Близится освобождение! Аликс заражает своей верой Николая. Даже воспитатель наследника, благоразумный швейцарец Жильяр, решает «держаться наготове на случай всяких возможностей».
Когда в марте 1918 г. на улице Свободы зазвенели колокольцы и на удалых тройках с бубенцами с гиканьем и свистом проехали вооруженные люди, Аликс, глядя в окно, восторженно прошептала: «Какие хорошие русские лица!» Они пришли! Могучее русское воинство, «300 офицеров», о котором столько писал ей посланец «старца» Соловьев.
На самом же деле в тот день в город въехали удалые красногвардейцы из города Омска – устанавливать в Тобольске большевистскую власть. В тот день закончилось идиллическое время их заключения. С бубенцами, гиканьем и свистом ворвался в тихий Тобольск новый мир… Вскоре большевики утопят в реке архиепископа Гермогена. И бежать из Тобольска станет невозможно. Ибо «не было никаких офицерских групп для освобождения царской семьи!» – напишет в своих воспоминаниях Татьяна Боткина. «Посланец Распутина» Соловьев оказался одним из многих авантюристов, которыми богато революционное время.
Так Распутин уже после смерти губил царскую семью.