Курс рубля к доллару – производная от цен на нефть, точнее – от тех объемов валютной выручки, которые власти выпускают на рынок внутри РФ. Когда говорим об экономике России в контексте «курса рубля» – какой был бы лучше/хуже, надо помнить, что фактически у нас три контура экономики.
Высший контур – ключевые бенефициары ресурсной экономики – те, кто по факту принимает решения об экспорте ресурсов и использовании валютной выручки. «Рубль» для них – такой «расчетный билет», которым оперируют на двух нижних контурах, чем дешевле он стоит по отношению к доллару – тем лучше. Оборудование для добычи ресурсов они все равно покупают за валюту, рабочим платят в рублях.
Второй контур – «бюджет», основа которого – «нефтедоллары» – НДПИ и пошлины и налогообложение торговли (НДС) и все, что строится вокруг эксплуатации бюджета – то есть, все кто так или иначе допущен зарабатывать «на бюджете». Здесь цена рубля определяется двумя факторами – желанием тех, кто заработал «бюджетные рубли», превратить их в доллары по минимальному курсу, и желанием тех, кто владеет валютной выручкой – продать доллары по максимальному курсу. Арбитром выступает Центробанк, резервы которого пока позволяют ему манипулировать курсом в интересах «верхнего контура».
Третий контур – «потребительская экономика», обслуживающая в первую очередь тех, кто получает прямо или косвенно зарплату «от бюджета» – собственно, для этого хозяева ее и терпят – а потом – всех остальных. Здесь наемным работникам хочется, чтобы доллар стоил подешевле.
Цены на нефть – кто их знает, тот не скажет, а пойдет на биржу. Но спрос будет зависеть от скорости восстановления экономики США и ЕС, и от восстановления транспортной активности во всем мире. Может быть ситуация, когда спрос восстановится (и, скорее всего восстановится) – а цены – уже нет – поскольку общий тренд идет на новые энергетические технологии. Вообще экстремальные цены на нефть начала нулевых – это скорее аномалия, которая уже не повторится.
Это правительство не ставит себе целью экономический рост.
Экономический рост – это рост подушевого ВВП в реальных долларах, т.е. увеличение доходов людей. Такой задачи у правительства нет, потому что рост реальных доходов людей – это рост спроса на валютную выручку и на участие в политике (т.е. на участие в распределении ресурса). Нынешний вице-премьер Белоусов еще 15 лет назад называл это «рисками для России».
Решаются другие задачи. Есть задача повышения прибыльности бизнеса хозяев РФ – ее решают (за счет ограничения потребления импорта и девальвации, например). Есть задача повышения производительности – ее решают за счет снижения доходов людей и той же девальвации, в долларах рабочий час стоит дешевле – министр промышленности говорит, что производительность растет.
Есть задача контроля над доходами людей и их налогообложения – делают «цифровизацию». Есть задача направить сбережения людей в пользу олигархического бизнеса – раскручивают ипотеку в ситуации снижения доходов. У каждого такого решения есть разные эффекты, кто-то на них богатеет, но в механизм экономического роста в целом они не складываются. Если бы хотели экономического роста, начали бы с нормализации отношений с ЕС, основным торговым партнером РФ. Но такой задачи нет, и нет нормализации. А словесная конфронтация не мешает обмену ресурсов на валюту, с последующим складированием этой валюты на том же Западе.